Традиционная бытовая одежда донского казачества
Традиционный казачий бытовой костюм как социальный и культурный феномен
Одним из признаков, составляющих глубинный пласт материальной культуры, наименее подверженный изменениям, но в то же время отражающий совокупность местных традиций и внешних влияний является одежда.
В отношении исконно русских регионов можно говорить о значительной устойчивости традиции в одежде, так как имеющиеся материалы позволяют отследить ее на протяжении очень длительного времени.
В отношении же территорий, заселенных казаками (в данном случае — территории области войска Донского) эти традиции попадают в поле зрения исследователей только с того периода, когда внешний наблюдатель получает возможность пребывания в казачьей среде, то есть с начала — середины XVIII века.
Сравнение существовавшего в это время в различных регионах Дона костюма с одеждой на прилегающих территориях дает возможность не только выяснить регион происхождения того или иного комплекса одежды, но и реконструировать его для более раннего времени. Об особенностях и составе казачьей одежды в рассматриваемый период можно судить по документальным материалам Посольского приказа, сохранившим в своем массиве описи имущества казаков, прибывавших в Москву в составе посольств — станиц. Интересны свидетельства об одежде казачества таких бытописателей XVIII—XIX веков как А.И. Ригельман, В.Д. Сухоруков, И.Г. Георги. Замечательный материал для исследователя дают портреты XVIII—XIX веков, изображающие представителей донской знати и рисунки путешественников, в частности Е.М.Корнеева, сопровождавшего экспедицию графа А.А. Аракчеева в 1802 году, целью которой было изучение европейской части России, а так же Сибири и Средней Азии.
Отдельную категорию источников составляют сохранившиеся экземпляры костюмов и отдельных предметов костюма, находящиеся ныне в коллекциях музеев Ростовской, Воронежской и Волгоградской областей. Особо можно отметить материалы, которые относятся к одежде казаков—некрасовцев, сохранившей большое число архаичных черт донской народной одежды.
Национальная одежда казаков — как и у других народов, создавалась из примитивных форм, путем развития их на основах целесообразности, традиций и местных художественных вкусов. Своеобразные условия жизни на Дону в XVI—XVIII вв., особенности характера и мировоззрения донских казаков предопределили возникновение оригинальной культуры донского казачества. Эта культура являлась частью русской культуры, что было связано с наличием в казачьих рядах устойчивого русского большинства. Вместе с тем, донские казаки составляли ту часть русского народа, которая была наиболее открытой для тесного общения с соседними народами ближневосточной исламской, по преимуществу тюркской культуры.
Общению с этими народами содействовало географическое соседство с ними, разные формы военных и невоенных контактов, торговля. До XVIII вв. само сообщество донских казаков не носило замкнутого характера. Нёсшие постоянные потери в боях, казаки охотно принимали в свои ряды представителей соседних народов. Отсюда возникали условия для взаимопроникновения культур, для складывания в культуре донского казачества, русской в своей основе, тюркской струи. Влияние на казаков их тюркских соседей проявлялось и в одежде. Среди казаков было принято одеваться «по-татарски».
В столице Донского войска всегда было большое стечение народа. Сюда собирались торговые люди, приезжали турецкие послы с большими свитами, горцы Кавказа, калмыки, постоянно навещали посыльные из Астрахани. В этом постоянном водовороте людей донцы выделялись своим внешним видом. В силу географических условий и обстановки, характер донского костюма в XVI—XVIII вв. имел восточный отпечаток. Все платья ярких цветов из сукна, бархата и шелка, расшитые галунами и позументами. Вообще же казаки любили блеснуть необыкновенной пышностью в одежде (приложение 1). Живший в XVIII веке этнограф И.Г. Георги так характеризует казачью одежду: «…все казаки одеваются на польский образец, или паче татарский и восточный, и в рассуждении цвета сукна, часто по произволению, большею, однако ж, частию в кафтаны и полукафтанья синего цвета суконные, волосы стригут в кружок. На голове носят шапки с круглыми, из овчинок, высокими околышами. По кафтану подпоясываются рядовые сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй, но старшины сверх опоясья сабельного имеют шелковые персидские девушки или польские поясы, сабли носят на полукафтанье. Некоторые а особливо рядовые имеют одни только усы, а некоторые и бороды. Носят суконные шаровары цвету красного или по произволению и полусапоги черного сафьяну или простой кожи, но старшины часто красные или желтые штаны такого же цвета, редко имеют черного. Шаровары у казаков походят на турецкие, только гораздо поуже, почти полушаровары» (приложение 2).
Со старины глубокой одевались казаки во что попало, а главным образом в одежду, взятую в добычу. В праздники они наряжались в богатые азиатские уборы. Немаловажное значение имели и браки казаков с полоненными татарками, турчанками. В одежде восточных славян вообще и донских казаков в особенности отразилась их древняя связь со степными племенами и народами: мужские шаровары с широким шагом и способ ношения рубахи, заправленной в них, прическа с оселедцом, термины «клобук» для головного убора и «епанча» для верхней одежды, встречаемые еще в ранних письменных источниках. Значительно сильнее эта связь стала проявляться со времени татаро—монгольского нашествия, а затем в период оживленной торговли с Востоком. Об этом говорит покрой верхней распашной одежды и ряд определяющих ее терминов: «армяк», «сарафан», «кафтан», «ферязь», «терлик», «тегеляй», а также головной убор — «тафья», обувь — «ичеги» и пр.
Такие одежды, как бешмет, чекмень, чапан, некоторые виды мужских уборов, женский вязаный колпак, кубелек, штаны, также приходится относить за счет «восточного» влияния. Многие из этих особенностей по своему происхождению связываются с восточными тюркоязычными соседями, другие определенно указывают на тесные связи с народами Кавказа.
Если казаки верхнедонских городков и станиц одевались практически так же, как жители южнорусских губерний, то костюм низовых казаков представлял собой причудливую смесь русских, малороссийских, польских, татарских, калмыцких, турецких, черкесских элементов (приложение 3).
Штаны, изобретенные еще скифами, являются важным элементом казачьего костюма. Без них невозможна жизнь конника. «За столетия покрой их не изменился: это широкие шаровары — в узких штанах на коня не сядешь, да и ноги они будут стирать, и движения всадника сковывать. Так что те шаровары, что находили в древних курганах, были такими же, какие носили казаки и в XVIII, и в XIX веках» (приложение 4). Штаны у казаков были принадлежностью не только мужского костюма. У казачек они вошли в типичный средне — или северновеликорусский костюм как часть женской восточной одежды.
Мужской костюм низовых казаков включал рубаху калмыцкого покроя (с прямым разрезом на две полы). Сверху на рубаху и штаны надевали бешмет. «Большей частью он представлял собою кафтан с перехватом, иногда отрезной в талии, но не со сборками, а с клиньями. Его шили из разных тканей, иногда из шелковой восточной материи, на подкладке, часто стеганым на вате».
Обязательной принадлежностью традиционного типа одежды был зипун. С зипуном носили рубахи, бешметы (кафтаны), шаровары, сапоги, шапки. Зипун — это вид распашной одежды полуприлегающего, расширенного к низу силуэта, с узкими рукавами, без ворота, надевавшийся поверх рубахи. Он считался важным элементом костюма, походы за военной добычей часто назывались «походами за зипунами». Поверх зипуна надевался кафтан, спускавшийся ниже колен. Кафтан изготавливался из парчи, бархата, атласа, камки (шелк с одноцветным рисунком) ярких расцветок, застегивался серебряными или позолоченными площами (род пуговиц, приложение 5). Дополнением к кафтану служили дорогие турецкие и персидские шали и кушаки, на которых носили булатный нож или шашку. Поверх кафтана иногда одевали черкеску из сукна с разрезными рукавами и заковражьями (обшлага), отделанные золотым позументом с блестками.
Из верхней одежды казаки издавна предпочитали архалук (тюрк. арка — спина, тюрк. лык — греть) — «спиногрей» — нечто среднее между стеганым татарским халатом и кафтаном.
Чекмень и чапан — также старинная верхняя одежда казаков, преимущественно халатообразная. Чекмень по основным линиям кроя и по способу запахивания правой полы на левую, подобен скифским кафтанам с древних изображений, а также кавказской черкеске.
Характер и особенности женской одежды объясняются происхождением казачек. Женщины долго сохраняли традиционную одежду тех мест, откуда они пришли на Дон. На Нижнем и Среднем Дону, куда чаще всего попадали в качестве ясырок (пленниц) татарки, турчанки, ногайские женщины, наибольшее распространение получил комплекс женского костюма с кубелеком. В нем особенно чувствовалось влияние Востока. Обычный женский сарафан, или кубелек, был суконный и не очень длинный. Красили сукно в пестрые цвета.
Одежда жен казачьей старшины отличалась восточной пышностью и богатством. Основную часть костюма составляло платье — кубелек, — напоминавшее по покрою и форме татарский камзол. У богатых он шился из парчи. Лиф платья застегивался серебряными или позолоченными пуговицами. Параллельно им шел второй ряд пуговиц (золотых или низанных из жемчуга), который служил лишь украшением. Пояс (татаур), надеваемый выше талии, состоял из соединенных между собой серебряных, позолоченных звеньев. Были также пояса из цветного бархата, расшитого жемчугом.
Сапоги казаки носили, как правило, татарского образца с сильно загнутой носочной частью и фигурной линией верхнего канта, выделанные из сафьяна ярких цветов: красного, желтого, зеленого. А. Ригельман отмечает, что сапоги были черкесские. С праздничным платьем казачки обували туфли из сафьяна. Носили казаки и башмаки — кожаную обувь с ремнями, названную так потому, что изготовлялась она из телячьей кожи (тюрк. башмак — теленок). Мужчины, как и женщины, носили с обувью грубые бумажные или шерстяные белые чулки, изобретенные в свое время в Багдаде.
Традиционный костюм донского казачества формировался в результате взаимодействия различных культур, что связано с особенностями возникновения и развития этого самобытного этнического образования. И все—таки восточный тюркский элемент играл при этом весьма важную роль.
Женский костюм. Его особенности и своеобразие
В отличие от мужского, старинный женский казачий костюм бытовал на Дону более продолжительное время, преобразуясь постепенно в связи с изменениями условий жизни. Женщины долго сохраняли традиционную одежду тех мест, откуда они пришли на Дон. Поэтому среди казачек существовало несколько различных комплексов одежды: 1) с кубельком, 2) с сукманом, 3) с сарафаном, 4) с поневой (приложение 6,7). Но все—таки русская традиция в одежде преобладала, и даже в комплексе с платьями татарского покроя носили русские головные уборы — повойник или рогатую кичку (приложение 8).
Казачий женский костюм прошлого резко отличался от других женских костюмов России, потому что в основе своей был тюркским. Казачки носили шаровары: на Нижнем Дону и на Кавказе — широкие, на Среднем, Верхнем Дону и на Яике — узкие, похожие на брюки—дудочки. Носили также юбку—плахту, мужского покроя сорочку и кафтан — казакин или чапан. Голову покрывали несколькими платками или замысловатыми головными уборами: рогатыми киками, тюрбанами, «корабликами»… Поверх платков надевалась казачья соболья шапка. Близость к восточным традициям просматривается даже сегодня в деталях, которые сохранились в быту станичниц. Например, «знуздалка», или «замуздка», — платок, которым прикрывали часть лица (приложение 9). Этому обычаю никогда не следовали иногородние женщины, а казачек дразнили «татарками».
Со временем костюм верхнедонских казачек стал сильно отличаться от костюма нижнедонских. Вероятно, причиной тому был приход большого числа новопоселенцев, в частности, украинских крестьян — крепостных донского дворянства. На Верхнем Дону появляется белая домотканая одежда с большим количеством вышивки. Нижний Дон предпочитает видеть на казачках цветное платье, но не пестрое. Платье очень близкое по покрою к татарскому и к кавказскому, так называемый кубелек (тюрк, мотылек), действительно напоминает силуэтом распахнутые крылья бабочки. Характерно и обилие кружев. Кружева же, как и вышивка, штука магическая. В древности это были знаки, которые защищали грудь, руки и голову. Магические знаки — оберег от злых духов. Поэтому, когда одежда изнашивалась, кружева срезали и хранили отдельно. Поскольку они имели особую ценность, их часто пришивали на новую… У казаков и сейчас кружева «заплетают на судьбу», по кружевам гадают. Конечно, древний смысл кружев большей частью утрачен. Но если сегодня и не верят в их охранительную силу, носить тем не менее продолжают с удовольствием.
У простых казачек обиходная одежда состояла из юбки, кофты и фартука. Лишь старинная донская шуба, несмотря на то, что в XIX веке широкое распространение получили пальто и различные шубки, была очень популярна, особенно у пожилых женщин. Шубы казачки носили белые, овчинные, ровные, «как халат». По краям рукавов и по низу на два пальца «оторочены курбяем», т. е. шкуркой молодого ягненка.
Головной убор замужней женщины — шлычка-колпачок, особым образом кроеный, надевался на волосы так, чтобы спереди они были немного видны (приложение 10). Волосы собирались под шлычку узлом и поддерживали ее в приподнятом положении. Для этой же цели служила вата, подложенная под верхний шов шлычки. Затягивалась шлычка на голове спереди продетой в нее тесемкой. Шлычка была не видна и служила только остовом для повязывания сверху платков. Колотовочка, или казимирка — платок с мелким рисунком, небольшой, красный, четырехугольный. Один из углов колотовочки загибался и накладывался на лоб, два боковых конца затягивались сзади узлом, под который пропускался третий угол. Т. е. колотовочка закрывала до половины лоб, виски и уши. На колотовочку повязывались верхний платок или шаль, причем с боков они слегка закладывались внутрь, а надо лбом собирались «уголком», что считалось модой. Описанный головной убор носился летом. В холодное время года поверх накинутой на голову шали под подбородок, прикрывая уши, повязывался платочек, концы его связывались на макушке, так называемая, знуздалка. Знуздалка была обычно красно—белого цвета. «Не ох я разнуздавши пошлат, не взнуздалась», военная прическа для девушки — скажет, бывало, казачка. Концы шали уже поверх надетой знуздалки обертывались, прикрывая нижнюю часть лица и рот, вокруг шеи и повязывались спереди узлом. «Ушам тяпло», — мотивировались эти старинные способы повязывания платков.
Рубаха холстовая — домотканая, белая, с прямым воротом, невысоким стоячим воротником (приложение 11). Ворот застегивался на медных пуговицах или завязывался тесемками. Рукава, узкие от плеча, расширялись к концу и по краю обшивались в два ряда цветными лентами. Рукава, воротник и подол рубахи были «перетканы рядами, цвятками, как кому нравится». Перетканый холст часто заменялся цветным ситцем, обычно красным. Из ситца шились рукава и от плеча иногда украшались шитьем. Воротник обычно красный, выстроченный цветными нитками, назывался ажарёлок. Подпоясывались рубахи красным шерстяным поясом, плетенным особым образом на пальцах. Девки носили такие холстовые рубахи в качестве верхней одежды «до венца». Замужние надевали поверх нее сарафан — сукман, или кубелек. Название это произошло от татарского кумж — рубаха.
Сукман — верхняя одежда замужних казачек (приложение 12). Шился из домотканой крашеной синей (иногда и некрашеной) шерстяной материи. Сукман отличался очень короткими узкими рукавами. Спереди от ворота шел короткий прямой разрез на медных пуговицах, называемых базка, и обшитый широкой шелковой лентой по краям. Петли образовывали цветной шнур, идущий по одному из краев пазухи и в соответственных местах не пришитый к нему. Вдоль подола сукман обшивался широкой шелковой лентой красной или синей, а по самому краю гарусском (род тесьмы, плетенной особым образом на пальцах). Во многих станицах сукман звался кубелек. Постепенно кубелек к 80—м годам XIX века сменился сарафаном, который шился из цветного ситца, с высоким цельным нагрудником, узкими проймами, которые, сходясь сзади, пришивались к сарафану на высоте талии.
Сарафан шился без спинки, с короткой прорехой на пуговицах с левой стороны у основания нагрудника. Сзади сарафан представлял собой доходящую до талии юбку с проймами и заложенную по верхнему краю многочисленными частыми сборами. Украшался сарафан цветными лентами вдоль верхнего края нагрудника, сзади по сборам, внизу — вдоль нижнего края. Повязывался сарафан широким плисовым поясом, пониже талии, чтобы сзади «сборы были видны и ленты». Ситцевый сарафан, получив широкое распространение, вытеснил почти повсеместно домотканый кубелек и явился переходной ступенью к «французской моде».
Запон — короткий фартук из холста с пришитой небольшой «грудинкой». (приложение 13) Под шов закладывались маленькие сборы, завязывался запон тесемками вокруг талии узлом наперед и вокруг шеи концами узкой цветной обшивки. С левой стороны пришивался карман. Запоны различались праздничные и «расхожие». Праздничные, в отличие от повседневных, украшались ткаными узорами. Носились запоны исключительно на сарафанах и не надевались на сукман (кубелек).
В комплексе с платьями татарского покроя носили русские головные уборы: повойник или рогатую кичку. С кички свисали над ушами до самых плеч чикилики — длинные нити, унизанные жемчугом, а на лоб — металлические украшения. По воспоминаниям казаков, записанным в 80—х годах XIX века, простые казачки в старину делали кички из белого или синего холста, который складывали четырехугольником, прошивали густыми рядами суровыми нитками. Потом долго варили в молоке, чтобы кичка затвердела. На рожки наматывали миткалевый рушник, концы которого сначала проводили поверх кички, затем под подбородком и, наконец, подтыкали сзади за ухом. Спереди на кичку нашивали лабок, унизанный жемчугом или блестками по бархатному полю. Сзади привязывали на шнурке подзатылин (подзатыльник), расшитый узорами.
Казачки очень любили украшения, и самые характерные из них — чикилики (приложение 14). Это широкая лента из алого атласа, украшенная жемчугом, к которой прикреплялась густая сетка из крупного жемчуга. Лента обвязывалась вокруг головы, а жемчужная сетка свисала из-под головного убора, частично прикрывая щеки. Жемчужное украшение, прикрепленное на плечах и спускавшееся до груди, называлось перла, коробчак. Руки украшали браслеты.
На смену старинному костюму пришла одежда, схожая с той, которую носили соседи казаков — русские, украинцы, жители Кавказа. Так, в костюме гребенской казачки неотъемлемой частью является башлык. Он приспособлен для повседневной жизни… Казачки в нем даже детей носили за спиной.
Нарядной и богатой была зимняя одежда. Каждая казачка получала в приданное «донскую» шубу, которая шилась на меху (лисьем, беличьем или овечьем) без талии, без застежки, с длинными рукавами, без воротника, но опущенная по краям дорогим мехом выдры. Верх шубы шили из шерсти, шелка, парчи или бархата. С шубой одевали сапожки—красноголовки с железной подковой под каблуком, надевали круглые собольи шапки с плоским верхом, унизанные жемчугом. Наряды казачьи, особенно шубы и пояса, стоили так дорого, что выстроить курень и обзавестись хозяйством стоило дешевле.
После превращения казачества в сословие, а еще точнее, после наполеоновских войн, казаки принесли на Дон, Кубань и Яик европейский женский костюм, который буквально завоевал казачьи края. Исчезли шаровары, потеряла смысл «запаска» — юбка из двух полотнищ ткани, которые «запахивались» (отсюда и название, а не от «запаса»). Может быть, потому, что мужчины—казаки были обязаны носить мундир и ничего, кроме него, строевым казакам носить не дозволялось, женщины следовали последним веяниям моды и, как правило, старались одеваться по-городскому.
Так выглядела одежда донских казачек в XVI, XVII и XVIII вв. В XIX в. она все более и более становится «городской». А после войны с французами в 1812 году, на Дон проникает и европейская мода.
В начале XX в. яркий красочный старинный женский костюм совсем ушел из быта и преобладающим стал костюм, состоящий из юбки и кофты — парочка (ставший обычным и в других областях страны). Длинные и очень широкие юбки шили летом из холста, а зимой из шерсти. Праздничные юбки изготавливались из покупной ткани: ситца, сатина, бархата, батиста, нанка, малескина, репса, кашемира. Чего только нет на этих юбках, сзади сборки и оборки по подолу, клинья, пуговицы, тесьма, бисер, ленты, кружева, оторочка другой тканью. Под верхние юбки надевали нижние юбки, иногда четыре—пять штук. Чем богаче была казачка, тем больше юбок. Их шили из ситца или зона (коленкор) и называли зоновыми, зоновками. Зоновка шилась из шести — двенадцати прямых полотнищ белого мадаполама и собиралась по талии мелкими складочками под обшивку с длинными концами. Основная часть сборок приходилась на заднюю часть зоновки. Нижний край юбки украшался оборкой ткани с кружевом. Закреплялась на талии при помощи несколько раз оборачивающихся вокруг тела концов обшивки, которые затем завязывались сбоку. Зоновка шилась длиннее верхней юбки, для того чтобы снаружи были видны кружева. Верхние юбки, особенно праздничные, расклешенные, имели внизу широкий волан — брызжу, отделанный лентой, полоской кружева, плиса. Теплые юбки шили на теплой подкладке и внизу со щеточками (тесьмой). Они не давали низу подола изнашиваться. Богатые казачки имели по 15 – 20 разных юбок. Юбку с кофтой девушки начинали носить с 15 лет. Если в семье было 2 – 3 сестры, то младшие сестры до просватания не имели права надевать юбку с кофтой, а ходили как девочки в платьях, хотя им уже могло быть значительно больше 15 лет. «Чтобы не посадить под корыто старшую сестру»— говорили в семье.
Из той же ткани, что и верхняя юбка, шилась кофта. В зависимости от покроя она называлась кофтой, блузкой, матене, кирасой. Покрой был довольно сложный. Застежка на мелкие пуговицы шла сбоку по пройме и по плечу. Небольшой стоячий воротник также застегивался сбоку. Длинный присборенный у плеча рукав, широкий до локтя, сужался к кисти. Кофту украшали кружевом и прошивками, которые казачки называли батистовками, также жемчугом, бисером, лентами и пуговицами.
В начале XX в. распространилась кофта матене — свободного покроя немного ниже талии, распашная с застежкой спереди, с длинным прямым рукавом и воротником—стойкой. Их носили только замужние женщины. Молодые казачки любили носить кофточки до бедер, плотно облегающие фигуру с небольшой баской. Такие кофточки с узкими длинными, присборенными у плеча рукавами и с воротничком—стойкой, застегивались спереди на множество мелких пуговиц. Назывались они «кираса» (приложение 15).
В Государственном музее—заповеднике М.А. Шолохова есть фотографии, коллекции собранной казачьей одежды конца XIX – начала XX века. Женская одежда, находящаяся в фондах музея, 46–48 размеров. Это свидетельствует о том, что казачки соблюдали посты и имели красивые фигуры. Простые казачки после революции сохраняли особенности своей одежды вплоть до первой трети XX в.
Верхняя одежда весьма разнообразна. В XVIII веке доминировала одежда распашного покроя, в конце XIX веке прямоспинная, с боковыми клиньями. Зимняя одежда — шуба, тулуп, кожух, шубка, пальто. В Донском, Кубанском и Терском войсках среди обеспеченных слоев были популярны «донские шубы». Плюшевые пальто на вате (плиски, жупейки) и кохты (ватянки, холодайки) носили повсеместно в холодное время года. Кохты кроились сильно расширяющимися книзу и застегивались у воротника—стойки на крючок или пуговицу. Повседневный вариант был короче, уже и застегивался на пуговицы.
Верхняя или наплечная одежда, надевалась казачками, как и русскими женщинами, поверх рубахи, сарафана (или поневы, юбки) и передника. Женская верхняя одежда по конструкции почти не отличалась от мужской, различие заключалось в деталях, размере, длине, степени декорирования. Женская одежда, особенно праздничная, больше декорировалась.
В начале XX века вошли в моду плиска — плюшевое ватное пальто, отделанное черными лентами и кружевами. А также бурнус — пальто с расшивками. На женскую одежду заметное влияние оказал мужской военный костюм — медные пуговицы, пояса, канты, глухие ворота или стойки. Сказалось это и на выборе темных цветов платья: синих и черных. Детских костюмов, как таковых не было, детей одевали так же, как и взрослых.
Особенностью казачьего женского костюма были головные накидки. Женщинам не положено ходить в храм с непокрытой головой. В России замужние женщины носили «повойник» — показаться «простоволосой» было знаком невежества, дикости. Казачки носили кружевные платки, а в XIX веке — «колпаки», «файшонки» (от немецкого слова «файн» — прекрасный), «наколки и токи». Носились они в полном соответствии с семейным положением — замужняя женщина никогда не показалась бы на людях без файшонки или наколки. Девушка же покрывала голову и обязательно заплетала одну косу с лентой. Все носили кружевные платочки. Без него появление женщины на людях было так же немыслимо, как появление строевого казака без фуражки или папахи.
Колец мужчины—казаки, как правило, не носили. Обычай этот военный. Считалось, что казаки повенчаны со службой. Так что кольца — это в основном женская символика. Серебряное колечко на левой руке — девушка на выданье, «хваленка». Серебряное колечко на правой руке — просватана. Серебряный перстенек с бирюзой (камнем тоски и памяти) на правой руке — значит, суженый на службе.
Золотое кольцо на правой руке — замужем, на левой — разведенная (развод — «талах» у казаков существовал всегда). Два золотых кольца на одном пальце левой руки — вдова. Второе кольцо — умершего или погибшего мужа. С золотом в гроб не клали. И казак, получивший кольцо при венчании, на руке его не носил — носил в ладанке. Кольцо привозили домой вместе с фуражкой или папахой, когда казак погибал в чужих краях.
Были и другие символы, которые особенно не демонстрировались в женском костюме, но присутствовали. Таким символом, например, были ключи. Та, которая владела ключами от погребов, была полновластной хозяйкой в доме. Именно ее звали САМА. Как правило, «Сама» была свекровь — мать сына. Как положено вдове (если она была вдовой), носила черный платок, но казачки могли при черном платке носить и цветные шали. «Сама» держала в кулаке и сыновей, и дочерей, и зятьев, и снох. Причем у казаков возраст был старше чина. Авторитет же матери, «Самой», был выше царского.
Ключи же, а может быть, только один, поскольку на хуторах казаки не знали замков, «Сама» на смертном одре передавала той, кого считала способной возглавить дом. Получив ключи, иногда совсем молодая женщина привязывала их к поясу и становилась «Самой». И с этой минуты ей подчинялись все, в том числе и мужчины, если речь шла о домашних делах.
Мужской комплекс бытового костюма донских казаков
Особенности жизни донских казаков отразились на их одежде. Казачья старинная одежда очень древняя. Костюм казаков складывался веками, задолго до того, как степняки стали именоваться казаками. В первую очередь это относится к изобретению скифов — штанам, без которых невозможна жизнь кочевника—конника. За столетия покрой их не изменился: это широкие шаровары — в узких штанах на коня не сядешь, да и ноги они будут стирать, и движения всадника сковывать. Так что те шаровары, что находили в древних курганах, были такими же, какие носили казаки и в XVIII, и в XIX веках. Рубахи были двух видов — русская и бешмет. Русскую заправляли в шаровары, бешмет носили навыпуск. Шили их из холста или из шелка. Степняки вообще предпочитали шелк другим тканям — на шелке вошь не живет. Сверху — сукно, а на теле — шелк! Зимой носили нагольные полушубки, которые надевались шерстью на голое тело — так народы Севера носят кухлянку. От трения шерсти о тело возникает электрическое поле — так теплее, а если человек вспотеет — шерсть пот оботрет, он не впитается в одежду и не превратится в лед.
О том, что носили казаки в 1705 году, говорил в Посольском приказе атаман донской зимовой станицы Савва Кочет: «…платья де они носят по древнему своему обычаю, как кому из них которое понравитца: иные любят платье и обувь по черкасски и по калмыцки, а иные обыкли ходить в русских стародревнего обычая в платье, и что де кому лутче похочется, тот тако и творит. И в том де между ними распри и никакого посмехания друг над другом нет». А дальше, как бы предупреждая Петра о том, что среди казаков петровские нововведения не приживутся, говорил: «А немецкого платья де никто из них казаков у них на Дону не носит, и мастеров, то есть портных, которые б немецкое платье могли делать, в городах их казацких не живут».
Всю одежду можно разделить на служебную, военную и домашнюю. Служебная состояла из мундира или чекменя синего сукна, с красными выпушками, застегивающегося на крючки, и шаровар, также синего сукна с красными лампасами, фуражки и папахи с красным верхом и военной синей шинели (приложение 16). Домашняя одежда напоминала военную, но она однобортная и отличалась по материалу. Чекмени черкесиновые или нанковые. Шаровары без лампас, белые холстовые рубахи, а также портки. Фуражка в быту носилась военная. Из обуви первоначально в общем употреблении были поршни.
Из верхней одежды казаки издавна предпочитали архалук (тюрк, арка — спина, тюрк. Лык — греть) — «спиногрей» — нечто среднее между стеганым татарским халатом и кафтаном (приложение 17). Кроме того, поверх тулупа зимой и в непогоду надевался балахон — валенный из овечьей или верблюжьей шерсти плащ с капюшоном. По нему скатывалась вода, в сильные морозы он не лопался, как кожаные вещи. На Кавказе балахон заменила бурка, а капюшон издавна существовал как самостоятельный головной убор — башлык.
Сапог было великое множество — без сапог верховая езда невозможна, да и по сухой степи не пройдешь босиком. Особой любовью пользовались мягкие сапоги без каблуков — ичиги и «чирики» — туфли-галоши, которые надевали либо поверх ичиг, либо поверх толстых чесаных носков, в которые заправлялись шаровары. Носили и «башмаки» — кожаную обувь с ремнями, названную так потому, что изготовлялась она из телячьей кожи (тюрк. башмак — теленок).
Но казак более всего ценил одежду не за ее стоимость и даже не за удобство, которым славилась казачья «справа», а за тот внутренний духовный смысл, которым были наполнены каждый стежок, каждая деталь казачьего костюма. По верованиям древних, одежда — вторая кожа, поэтому коренные казаки, никогда не носили чужую одежду, не совершив над ней очистительных обрядов, и уж тем более одежду с убитых. Надеть «чуждые покровы» означало войти в «волю» дарителя и потерять свою. Поэтому казак ни за что не надел бы «шубу с царского плеча». А Е. Пугачев принял на плечи «заячий тулупчик» недоросля Гринева — либо потому, что А.С. Пушкин казачьих обычаев не знал, а скорее всего, потому, что «Емелька» был выродком, то есть отбившимся от своего рода и национальной культуры. Награждая казаков, атаманы дарили им материал «на справу», но никогда не дарили атаманский кафтан. Наиболее ценилась одежда, шитая матерью или женой. Первую крестильную рубашку шила и дарила крестная, она надевалась один раз, всю жизнь сохранялась нестираной вместе с прядями первых волос, погребалась с умершим или, если казак умирал вдалеке от дома, сжигалась вместе с вещами, которых он касался.
Особое значение имели казачьи лампасы. Считалось, что введены они впервые Платовым, но лампасы обнаруживаются и на старинной казачьей одежде, и даже на одежде половцев, и еще раньше — скифов. Так что при Платове ношение лампасов было только узаконено, а существовали они и прежде, знаменуя принадлежность их хозяина к вольному воинству (приложение 18).
Описание донских жителей, приводимое И.Г.Георги: «… все казаки одеваются на польский образец, или паче татарский, или восточный, и в рассуждении цвета сукна, часто по произволению, большею однако ж, частию в кафтаны и полукафтания синего цвета суконные, волосы стригут в кружок. На голове носят шапки с круглыми, из овчинок, высокими околышами. По кафтану подпоясываются рядовые сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй; но старшины сверх опоясья сабельного имеют шелковые персидские или польские поясы, сабли носят на полукафтанье. Некоторые, а особливо рядовые, имеют только одни усы, а некоторые и бороды. Носят суконные шаровары цвету красного или по произволению и полусапоги черного сафьяну или простой кожи, но старшины часто красные или желтые. Штаны такого же цвета, редко имеют черного. Шаровары у казаков походят на турецкие, только гораздо поуже, почти полушаровары».
Сравнивая ранние сведения с теми, которые сообщаются более поздними источниками, можно примерно проследить динамику развития костюма, его составляющих и выявить типичные черты, лежащие в основе любого регионального комплекса. Некоторые сведения об одежде донцов, относящиеся к XVII веку можно почерпнуть из архива Посольского приказа, имеющего в своем составе описи имущества посольских казачьих станиц, сделанные по разным поводам.
Опись, сделанная в 1630 году, и содержит сведения об имуществе казаков посольской станицы атамана Наума Васильева. Такие описи делались неоднократно на протяжении всей истории сношений Войска с Москвой через Посольский приказ.
В составе описанного имущества имелись все виды одежды — от верхней зимней до нижнего белья. В номенклатуре представлены различные зипуны, епанчи, кафтаны, портки и прочее. Наиболее часто в описи упоминаются зипуны: «зипун дорогильной; зипунишко серое сермяжное; зипун лазорев настрафилен; зипунишко лазоревое; зипун сер; зипун бел; зипун киндячной черной; зипун бурой; два зипунишка один белой другой черной; зипун абинной (или абилной, обельный, изготовленный из беленого сукна или тонкого войлока); зипун зелен; зипунишко белое; зипунишко кумачное на бумаге; зипунишко лазоревое; зипун суконной темногвоздичен, нашивка шелковая, гвоздичная, подпушен камкою голубою; зипун суконной лазоревой; турской зипун белой; зипун суконной, с подкладкой лазорев; зипун суконной, темносиней нашивка шолк гвоздичен».
Для получения более полного представления о зипунах, бывших в ходу в XVI — XVII веках, можно обратиться к работе А. И. Ригельмана, содержащей наиболее ранние изображения народной одежды жителей Дона. Среди различных персонажей есть изображение и простого, рядового казака, одетого в зипун. Его тип совпадает с зипунами, распространенными в то же самое время в южно—русских губерниях и представлявших собой халатообразную одежду с небольшим отложным воротником или без него. Аналоги по конструкции — зипун с прямой неотрезной спинкой прямого покроя и со вставленными боковыми продольными клиньями сильно расширяющими подол — отмечены этнографами как одна из ранних форм этого вида одежды в южном и юго—восточном регионе России, а также на границе украинского и белорусского полесья. Это указывает на его повсеместное распространение в XVI—XVII веках (приложение 19).
Следующими по частоте упоминания предметами одежды являются кафтан и полукафтан. В документах кафтан и полукафтан обозначаются как верхняя (горничная) одежда, носимая как в теплое, так и прохладное время года. Кафтан и полукафтан одевались поверх рубахи и перепоясывались кушаком или поясом.
При сравнении изображений донских жителей, приводимых в книге А.И. Ригельмана и типажей, запечатленных Г.Мейербергом и Дж. Аткинсоном, путешествовавшими по России в XVIII веке, можно отметить сходство кафтанов среднего и беднейшего слоев крестьянства с кафтанами казаков, проживавших в районах среднего и верхнего Дона (в отличие от нижнедонской старшины, предпочитавшей в конце XVII—XVIII веков кафтанам русского производства польские жупаны. Прямые аналоги донским кафтанам, известным более по изображениям, можно встретить в различных музейных коллекциях, а также в работах, посвященных истории русской народной одежде (приложение 21).
В приведенной описи имеются несколько разновидностей штанов: «штаны лазоревы, сермяжные штанишка багрецовы ветхи, штанишка красные, штаны суконные темносиние, штанишка суконные красные, штаны суконные настрафильны червчаты». Неоднократно в описи встречаются и портки, но судя по их количеству и однообразному материалу – «безинные» белые (бязевые), а так же в связи с их упоминанием вместе с бязевыми же рубахами, можно сделать вывод о том, что упоминаемые портки — это нижняя одежда, более известная как «исподнее» или «подштанники».
Известное место в одежде казака занимали и рубахи. При анализе приведенных отрывков бытоописаний А.И.Ригельмана, В.Д. Сухорукова и И. Георги практически отсутствуют упоминания или описание рубах. Однако рубаха была неотъемлемой частью комплекса костюма казаков. В приведенной описи рубахи упоминаются довольно часто — 36 раз. Из их числа двадцать семь относятся к нательным, причем 6 рубах изготовлены не из бязи, как все остальные, а из белого полотна. Помимо нательных «безинных», рубах в описи отмечены три «кумачные», две из красной тафты и даже две кисейные (приложение 22).
Немалое место в описаниях казачьего мужского костюма всегда отводится поясам. А.И. Ригельман говорит о «шелковых турских кушаках», И.Г. Георги указывает на несколько большее разнообразие: «По кафтану подпоясываются сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй; но старшины поверх опоясья сабельного имеют шелковые персидские или польские поясы, сабли носят по полукафтанью».
Известное представление о поясах, входивших в комплекс одежды донского казака в XVII—XVIII веках можно получить по изображениям казаков и старшин, приведенных в книге А. Ригельмана, а также по портретам войсковой знати XVIII—начала XIX веков, хранящихся в нескольких музейных коллекциях. На всех изображениях персонажи имеют широкие пояса, составленные из шелковых тканей, свернутых в полосы и обернутых вокруг туловища (приложение 23).
Костюм и в наши дни говорит о месте человека в обществе. Как говорится, «по одежке встречают…» Но в отличие, пожалуй, от всех народов и сословий мира казаки, жившие в строгих рамках военного сословия, обязанные носить стандартную униформу, видели в одежде и другое… Мельчайшие детали: пуговицы на мундире, серьга в ухе, особым образом повязанный башлык или надетая папаха — для казака были раскрытой книгой, паспортом, по которому он узнавал о незнакомом собрате всё. Особо следует сказать о стариках. И тут говорить больше следует не о костюме (старики, как правило, донашивали мундиры или даже шили новые сообразно с теми, в которых служили), а о той роли, которую играли старики в станичном обществе. Как у всех народов средневековья, старики составляли особую часть общества, были хранителями казачьей нравственности и обычаев. Формально власти они не имели — скорее, это была власть авторитета и мудрости. В 61 год казак считался «вышедшим вчистую», то есть не имевшим никаких обязанностей ни перед властью, ни перед станичниками. Как правило, старики жили в семьях старших сыновей на положении постояльцев, не входя в домашние дела и держа постоянный монашеский пост. Сознательно питаясь скудно, они не сидели за общим столом и только по субботам отдавали снохам в стирку белье. Такого старика можно было сразу опознать не только по долгополой опрятной одежде, но и по посоху, который делал его особо уважаемым среди людей незнакомых. Не имея никаких обязанностей перед казаками, старики были в постоянных хлопотах: посещали больных, вдов, сирот, постоянно подсказывали атаману, как наладить жизнь станицы. Разумеется, не всякий старик годился для такой роли. Может быть, из сотни выживших на войнах быть совестью и памятью станицы способен был один… Потому он и пользовался громадным уважением и почитанием. Потому и снимали перед ним шапки и генералы, и увешанные орденами герои. Если на кругу старик вставал — умолкали все. Если старик выходил на майдан и поднимал на посохе папаху — сбегалась вся станица, как по призыву сполошного колокола. Такой знак говорил о чрезвычайной важности происшедшего.
Головной убор донского казака: символика и традиции
ГОЛОВНОЙ УБОР КАК СИМВОЛ КАЗАЧЕСТВА
Казачество является феноменом во всемирной истории. В период феодализма в разных странах создаются военные сообщества мужчин, главной целью которых становится борьба с захватчиками и освоение новых территорий. Интересен тот факт, что почти все самостоятельные вольные военизированные общины были смешанными по этническому составу. Как правило, основным промыслом этих коллективов на начальных этапах была война, «разбойно-рыцарский» образ жизни, а позднее военная служба по договору и охрана границ союзных государств. Этим воинам были присущи: отменное знание местности, великолепное владение всеми видами оружия, умение незаметно передвигаться и передавать информацию на языке птиц и животных, простая и удобная одежда, чаще всего захваченная в бою и пришедшаяся в пору. В состав казачества входили: русские, украинцы, калмыки, татары, казахи, мордва, поляки. Казачество легко и быстро воспринимало и усваивало лучшие этнокультурные традиции «врагов» и «соседей», оставаясь при этом самостоятельной общностью, не теряя индивидуальности.
Одним из ярких доказательств вышесказанного является формирование казачьего костюма и его главной части – головного убора.
Учитывая, что донское казачество оформлялось как евразийское военное сообщество, то его костюм просто обязан был отражать главные черты воинства: 1) сочетание европейского понимания свободы и русского понимания воли с корпоративной военно-сословной организацией, подчиненной государственным интересам; 2) соединение демократических и авторитарных традиций в политическом и гражданском самоуправлении в условиях военизированной общины.
Ему были свойственны: высокая культура заимствования, опирающаяся на интеграцию различных культурных типов и уровней межличностного общения; внутренняя веротерпимость; своеобразная социальная психология и ментальность.
Головной убор, как и одежда в целом, издревле выполнял свою главную функцию — защищал здоровье его хозяина. Мужчина-воин постоянно испытывал жизненный дискомфорт. Раскопки в местах дислокации первых казачьих городков показывают, что воины жили в землянках и полуземлянках, спали на матушке — земле, подстелив солому и шкуры животных. Такой головной убор должен был быть абсолютно удобным и практичным в пользовании, а главное – многофункциональным. Мех надежно оберегал глаза воина от пыльной бури и ветра, помогал наиболее быстро через специальный лаз попасть в свое жилище, не забив волосы и глаза землей. И в то же время такая шапка служила своеобразной подушкой во время сна. Думается, что пока казаки жили чисто мужскими куренями (отрядами) и станицами (сотнями) у них не существовало социальных отличий в одежде, а следовательно, и в головных уборах. В залах музея-заповедника станицы Старочеркасской, в краеведческих музеях Азова, Ростова-на-Дону и Новочеркасска мы видим старинные головные уборы казаков – высокие барашковые шапки — трухменки. Как считают этнографы, этот головной убор донские казаки позаимствовали у кавказского кочевого племени трухменов, кочевавшего по территории нынешнего ставропольского края. Этот головной убор из серого меха достаточно долго оставался единственным в одежде казака. Очевидно, что первоначальное назначение головного убора — обереговое. Второе назначение головного убора – утилитарное: он призван защищать голову от ветра и непогоды, согревать воина. В то же время в жаркий период такой меховый головной убор оберегал и от перегрева.
Именно этот головной убор мы видим у казака на Печати Войска Донского, присланной царем Петром Первым.
Все мы знаем легенду о появлении второй казачьей печати. В ней говорится о том, как царь Петр, увидевший выпившего казака верхом на пустой бочке из-под вина, предложил ему обмен. Сначала царь предложил казаку чарку вина в обмен на китель, затем – за портки, и, наконец, за шапку. Мы помним, что казак отказался от последнего предложения государя, гордо мотивируя свой отказ знаменитой фразой, что казак без шапки и шашки – уже не казак! Таким образом, мы делаем вывод, что шапка для казака была символом воинской чести. Впоследствии будет принят особый закон, запрещавший казакам продавать головные уборы, нательные крестики и оружие. Надо подчеркнуть, что головной убор отражал и территориальный признак: низовые казаки выглядели всегда красивее и нарядней верховых. Они одевались щеголеватее и изысканнее, покупали непременно дорогие и ценные ткани и меха. Отсюда и такая разница во внешнем виде. А. Ригельман считал, что первые колпаки казаки Дона позаимствовали у калмыков и черкесов. А Г. Астапенко выдвигает версию, что колпак – это традиционный татарский «калфак», который первоначально был тканым и серым. Носили казаки колпаки, покупая у польских купцов, считает Скорик А.И., до появления кивера, введенного по «Военной реформе 1876 года». Скорик А.И. предполагает, что настоящие казачьи колпаки изготавливались из кожи и затем обтягивались сукном или фетром (плотно валяным материалом). Кивер был со шлыком, то есть выступающим спереди вверху своеобразным украшением из перьев или конских волос. Скорик А. утверждает, что кивер не нравился искромётным в бою донцам – сковывал их движения. Позднее донские казаки с радостью его заменили папахой. Папаха тюрского происхождения – высокая меховая шапка. Она имела суконный алый верх. Стандартная высота папахи – 4 вершка (18,8 см). 18 октября 1915 г. Указом «Об упрощении казачьего обмундирования в казачьих полках вводятся фуражки».
ГОЛОВНОЙ УБОР КАЗАКА КАК СИМВОЛ ЕГО СТАТУСА
Внимательно изучая экспонаты казачьей одежды — головные уборы казаков, в музеях станицы Старочеркасской, Азова и Ростова, мы видим, что рядовые казаки чаще всего ходили в войлочных шапках и трухменках. Из станичных документов и опросных листов мы узнаем, что казачий старшина предпочитал шапки из дорогого меха с верхом из цветного сукна. Так в «Описи» имущества полкового есаула Александра Ряшина за 1789 год мы читаем: «…имел пять шапок: бархатную, две суконные серые; две праздничные: зелёную с сайгаком и зелёную с черным околышем. Из «Росписи покраденной с бахчи старшины Ефима Кутейникова посуды и прочея» мы узнаем, что среди различных предметов одежды у него были: «… шапка новая зелёного сукна с черным околышем за 13 рублей, две куньи шапки с бархатным верхом» Зелёному цвету издревле отдавали предпочтение казаки. Они всегда сравнивали себя с травой, которая «…и через камень прорастёт». Символика зелёного цвета сродни упорству и силе казачьей. Носила казачья старшина и куньи шапки с бархатным синим верхом. Казачья поговорка гласит:«Казачьего атамана завсегда видать: красному верху у других не бывать». Атамана действительно должно быть видно другим воинам, поэтому его головной убор шился из белого меха с красным верхом.
При Екатерине II по «Указу 1769 года» была введена военная форма для трёх казачьих полков: Таганрогского, Азовского и крепости Димитрия Ростовского. Тогда у всех рядовых казаков серая барашковая шапка была украшена красным тканевым верхом. Социальное неравенство было связано и с громадной разницей в жаловании: атаману платили 160 рублей, 49 копеек; есаулу – 71 рубль, 51 копейку; казакам – по 18 рублей, 66 копеек.
ГОЛОВНОЙ УБОР – СИМВОЛ КАЗАЧЬИХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
Особое место в мужской одежде занимала шапка. Шапка – это продолжение головы. Шапка означала закон. Об этом упомянули 37 казаков в своей анкете. Казак – жалобщик на Кругу мог отдать свою шапку старику, и тот, посчитав жалобу достойной рассмотрения, мог поднять её на посохе, что являлось призывом к вниманию и справедливости.
Особую роль шапка играла и при выборе атамана. На Круге каждый казак выходил, снимая шапку, что означало покорность и послушание, приведение своей воли в подчинение. Остальные казаки в Круге находились в шапках. Но как только атамана выбирали, роли менялись. Атаман торжественно надевал атаманскую шапку, а все казаки, наоборот снимали. С этой минуты все казаки признавали волю атамана над собой и своими головами. Атаман снимал головной убор, когда уводил казаков – станичников на учения или войну, и кланялся родной земле и дому. Снимал атаман головной убор перед родителями героев – казаков не вернувшихся с войны, держал ответ перед родителями или женой казака, почему не привёз тела погибшего на родную землю. Шапку умершего или погибшего клали под икону. На Дону считалось, что теперь забота о семье погибшего передаётся Господу Богу. Атаман снимал головной убор и склонял голову перед женщиной – казачкой за то, что та снарядила на военную службу трёх сыновей. Таким женщинам атаман вручал даже ордена «За усердие».
Историк Е.Савельев в своей книге говорит о том, что когда не хватало казаков-воинов для сражения с врагом, атаман выходил без шапки на майдан. Это означало, что он ручается за верность информации головой. Когда атаман сбрасывал кафтан, означало, что серьёзная военная опасность грозит Донской земле. Атаман говорит тихо, что означало, что геройствовать излишне и Дону нужны добровольцы и что стоять в бою за родную землю им придется насмерть.
Вызовом на поединок была сбитая с головы шапка.
Казаки свои шапки передавали детям и внукам, как героическую эстафету.37 опрошенных подтвердили, что их родные хранят в сундуках шапки и фуражки членов семьи.
В поминальные дни перед шапкой (позднее фуражкой) ставили стопку вина и клали кусочек хлеба. На следующий день вино выливалось в очаг или речку, а хлеб крошили «птицам небесным».
Казачья донская фуражка, как и папаха, носилась сдвинутая вправо, что означало, что казак несёт ответственность за принятие правого решения и участие в правом деле. Казачий чуб традиционно был закручен налево, что символизировало вольный казачий дух, доброе и сердечное отношение к людям.Башлык – накидка в виде капюшона – на головной убор была непременным элементом одежды взрослого казака в холодное время. Он был не только частью одежды, но имел и символическое значение. По тому, каким образом повязывался башлык, можно было узнать возраст казака, отношение к воинской службе и даже его настроение. Если казак завязал башлык на груди, то он отслужил срочную службу («завязал»). Перекрещённый на груди башлык говорил, что казак следует к месту службы. Если концы башлыка были закинуты за спину – казак свободен, отдыхает.
Старые кивера считались щегольством. Донской фольклор отразил отношение казаков к головному убору:
«Береги шапку, как свое счастье: оно завсегда в голове и руках нуждается» или « Шапка, как и честь, завсегда одна: носи, не теряй, никому не продавай». Казаки любили говаривать: «Честь казака, как шапка, видна издалека: не прячется, не плачет, про друзей не судачит», «Справный казак свою фуражку носит, ни у кого не просит». Думаю, что шапке казаки придавали ведущее значение в своей жизни: «По шапке казаком зовут: ее не меняют и не продают» или «Настоящий казак в фуражке не гутарить и не плугарить».
Все опрошенные казаки единогласно отметили в анкетах, что всегда относились к головному убору с уважением, никогда нигде не бросали, держали в руках. Они отметили, что с детства слышали фразу, что казак пуще глаз должен шапку беречь.
45 опрошенных казаков назвали в опросных листах свой головной убор символом закона, чести и достоинства, отметили, что головной убор всегда был предметом их особой гордости.
Интересен тот факт, что почти все опрошенные указали, что головной убор это не просто часть казака, а он сам.
Головной убор казачек отражал не только территорию проживания и социальный статус ее мужа, но и половозрастную группу его хозяйки. Так девушки носили на голове ленту, вышитую бисером или раковинами каури, а замужние казачки — файшонки, шапочки, которые прикрывали косы на затылке.
ТРАДИЦИЯ ПОСВЯЩЕНИЯ В КАЗАКИ
Казаки говорили: «Казаком нужно родиться! Казаком нужно стать! Казаком нужно быть!»
Первая часть названного триединства – казаком нужно родиться – подчеркивала право казака на национальное самосознание. Но одного казачьего происхождения по крови недостаточно! Так как говорили, что казак – это состояние духа! Это образ мышления и норма жизни.
«Казаком – нужно стать!» — принцип, подчеркивающий, что существует некий нравственный идеал, к которому должен стремиться каждый. Казаком мог стать каждый принятый на круге.
«Казаком нужно быть!» — подчеркивало самое главное в понимании жизни казаков. Свое назначение на земле они понимали как служение. Об этом говорят и записи казаков в опросных листах.
Казаками могли быть и иногородние. Но одно дело «жить в казаках», а другое «служить в казаках».
Полноправным казаком мог стать только внук или правнук1 принятого казака и только в том случае, если он жил среди казаков, нес казачью службу и женился на казачке.
Иногородних казачьих детей посвящали в казаки в 3, 5 и 7 лет.
На Круге казаки экзаменовали казачка в знании обычаев и молитв. После того, как принимаемый, стоя на левом колене, целовал кленок шашки, Евангелие и крест, ему дарили фуражку и он считался казаком по корню, то есть по рождению. Таким образом, головной убор завершает обряд посвящения в казаки. Интересным является такой факт, если казачок оставался без отца или деда, существовал обряд «Взятия под шинель».
На Кругу казачок не моложе 10 лет вставал на стул, на его плечи набрасывали шинель и атаман объявлял его главой семьи и дарил шапку, старики – сапоги, священник – Евангелие.
Так новая шапка символизировала признание ребёнка главой семьи и его право на полный пай земли, т.к. казачок, как взрослый, становился хозяином земли. Казаки в анкетах почти все отметили, что сами были свидетелями подобной церемонии.
Головной убор казака всегда был главным символом во время посвящения малыша в воины. После крещения, под колокольный звон символично и торжественно, малыша первый раз прикладывали к коню, что означало – посвящение в воины и обвозили вокруг дома. Так посвящали малыша в защитники семьи, рода, дома.
Когда рождался казачок, дед, папин отец, клал в люльку малышу свою казачью шапку. Эта церемония символизировала принятие нового будущего воина в малую казачью семью. А в полгода его уже сажали на коня. Крестный надевал портупею с шашкой. Во все дни посвящения дедова шапка-папаха всегда была на казачонке. Крестный говорил: «Принимайте казака!»
В семь лет казачка стригли второй раз и опять надевали дедову папаху (или фуражку) со словами: «Учись служить! Ты теперь не дите, а пол – казака!» В этом возрасте завершался процесс посвящения в воины.
Казачок переходил жить на мужскую половину. Его головной убор по праву висел рядом с родительской и дедовой папахами (или фуражками), что означало семейное воинское братство. Познавая грамоту, казачок в головном уборе, теперь отныне с ним не расставался. Даже во двор он не выходил без фуражки или шапки. Казаков – мальчиков обучали конным выездам, стрельбе и джигитовке. Мальчики всегда были в форме и непременно в головном уборе, помня дедовы заповеди: «При шапке быть – казакам верным слыть!» Дома казак снимал головной убор, когда сидел перед образами; за столом, перед родителями и старшими. Но если он что-то мастерил, обсуждал что-либо со сверстниками, он гордо восседал в головном уборе. Казак снимал головной убор, кланяясь родителям накануне смотров, походов, учений, прощаясь, уходя на войну и возвращаясь домой. Об этом свидетельствуют и данные опросных листов.
Вызовом на поединок были сбитая с головы шапка.
Казаки, желая показать свою уверенность и мастерство, перед поединком свой головной убор клали к ногам войскового атамана, что символизировало призыв стать объективным свидетелем и судьей. Если атаман возвращал казаку головной убор, это значит, что первый достойно отстоял свою воинскую честь.
ПРАЗДНИЧНАЯ СИМВОЛИКА ГОЛОВНОГО УБОРА
На вечерних посиделках, гуляниях и праздниках казак щеголял в фуражке, лихо закручивая чуб. Он регулярно, обеими руками, поправлял головной убор, это символизировало, что он «справный» и все ему по плечу: выйти на танец или на состязание баешников. Анализ опросных листов показал, что казаки в главные православные праздники ходили по куреням без головного убора, что означало, что казак с чистыми мыслями участвует в обрядах и традициях, как человек, а не как воин.
Кликал ли казак «овсень», пел ли в Крещенский сочельник славицы Христу, он оставался без шапки, чем выражал свое почтение хозяевам дома.
Однако, в игровые праздничные дни Масленицы, Комариных и мушиных выносов, казаки снова предстают перед нами в шапках.
Во время сватовства и этот факт подтвердили все опрошенные, казак гордо клал свой головной убор перед своей избранницей, к которой приходил со своим крестным отцом. Эта традиция давала право девушке публично выказать свое отношение. Казак, как бы невзначай, клал фуражку или шапку (папаху) донышком вниз. Если девушка переворачивала головной убор казака донышком вверх, то это означало, что можно начинать разговор о сватовстве.
Почти все опрошенные казаки-старожилы отметили, что ходили свататься в фуражке и что их крестный начинал заводить разговор о сватовстве только тогда, когда девушка подавала знак, переворачивая фуражку. Но три казака отметили, что были свидетелями, когда их фуражку отправляли на вешалку, в прихожую, что означало, что о сватовстве не могло быть и речи.
Не расставался казак с головным убором и на свадьбе. Он сидел в головном уборе, что означало, что он хозяин за столом и глава. Свадебная шапка шилась из серых смушек с красным бархатным верхом.
Таким образом, головной убор казака, гармонично и символично отражал и все изменения семейного статуса и показывал отношение казака к вере, праздникам, играм и традициям. Почти все казаки- старожилы в анкетах отметили, что оголяли головы только перед своими родителями, кланяясь им, когда получали благословление на брак.
Литература
1. А. Алексеева, Казачье образование. Ростов-на-Дону. Артель, 2010.
2. Г. Астапенко. Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков XVII-ХХ веков. Ростов-на-Дону, 2002.
3. Л. Волошинова. Путь на городище. Ростов-на-Дону, РИО, 1992.
4. В. Закруткин. Повести и рассказы. М., 1988.
5. Исторические песни ХIХ века. Ленинград, Наука, 1973.
6. А. Калинин. Поэмы. Ростов-на-Дону, 2004.
7. Картины былого Тихого Дона. М., 1992.
8. А. Коркищенко. День лошади. Ростов-на-Дону, 1986.
9. Н. Корнакова. Мой Дон. Природа, история, хозяйство, города Ростовской области. Ростов-на-Дону, БАРО-ПРЕСС, 2009.
10. Б.Н. Куликов. Из-за Дона песню выведу…М., 1984.
11. П. Лебеденко. Сказки Тихого Дона. Ростов-на-Дону, 1979.
12. В.С. Моложавенко. Донские были. Ростов-на-Дону, 1964.
13. Г. Небратенко. Обычаи вольного казачества. Ростов-на-Дону, 2010.
14. Д.И. Петров. Степные рыцари. Ростов-на-Дону, 1983.
15. А. Ригельман. История или повествование о донских казаках. Ростов-на-Дону, 2010.
16. Родине покинутой молюсь… Ростов-на-Дону, 1994.
17. Е. Савельев. История казачества., ч. 3. Новочеркасск, 1918.
18. А. Скорик. Казачий Дон. Очерки истории. Ростов-на-Дону, 1995.
19. А. Скрылов. Казачий словарь-справочник., т. 2. Охайо, 1966.
20. Н Фёдоров. От берега Дона до берегов Гудзона. Ростов-на-Дону. 1994.
21. А. Филиппов, Домоводство на Дону. Костюм. Ростов-на-Дону, 2010.
22. М. Шолохов. Донские рассказы. Ростов-на-Дону. 1986.
23. М. Шолохов. Фотоальбом. М., 1989.
Источник: http://kazakdon.com/clothes/
Стрижки Каре, 80 фото - боб, на ножке, удлиненное, с градуировкой От мороза кожа рук в руки
